По материалам научной статьи Владимира Поспелова «Становление народного образования в нашем крае». (Продолжение).

Ликвидация неграмотности
Ещё 19 декабря 1919 года Омский ГУБКОМ РКП (б) вынес постановление о ликвидации неграмотности в Омской губернии. «Массовая  неграмотность является общественным  бедствием, подрезая крылья  творчества новой жизни, - говорилось в постановлении ревкома, - тот, кто имеет полную возможность обучаться грамоте, тем не  менее остаётся безграмотным, нет  места в обществе  строителей новой жизни». Всё неграмотное население Омской губернии независимо от пола и национальности, в возрасте от 15 до 50 лет, привлекалось к обязательному обучению грамоте на родном или русском языке по выбору самих учащихся.
Неграмотные привлекались к обучению в порядке возрастной последовательности, определённой Губернской Чрезвычайной комиссией по ликвидации неграмотности. В первую очередь привлекалась в порядке мобилизации молодёжь от 14 до 20 лет. Уклоняющиеся от обучения в школах и препятствующие неграмотным посещать пункты ликвидации неграмотности, привлекались к ответственности. 
К работе по ликвидации неграмотности  привлекались в первую очередь учителя, студенты, грамотная молодёжь, а также все грамотные люди. Весной 1921 года во все уездные отделы народного образования и волостные исполнительные комитеты, при которых ещё в 1920 году были образованы комитеты по образованию, были направлены специальные постановления ГУБОНО при получении которых им необходимо было «… немедленно организовать чрезвычайные комиссии по ликвидации неграмотности (волграмчека) в составе 3  лиц из представителей ячейки РКП(б), волисполкома, волотнаробраза». Они обязаны были немедленно приступить к мобилизации всего неграмотного населения волостей обучаться грамоте. На обучение отводилось не менее трёх месяцев. 
Первая группа неграмотной молодёжи в возрасте от 14 до 20 лет Покровской, Крестинской, Камышинской и Андреевской волостей должна была быть обучена с февраля по апрель 1921 г. включительно. Вторая (20-35 лет) - с октября по декабрь, третья (35-50 лет) - с января по апрель 1922 г. Так как проблема грамотности населения Омской губернии, как и всей Сибири  в целом, была очень острой, к её решению относились со всей серьёзностью как в Центре, так и на местах. На весь период обучения все неграмотные считались мобилизованными, и всякие уклонения от обучения расценивались как дезертирство. У работающих на предприятиях и по найму, рабочий день сокращался на два часа на весь период обучения  с сохранением заработной платы. 
В 1921 году в селе Оконешниково была создана комиссия – волграмчека.  Её возглавил Ромашко Василий. Во всех селениях Покровской волости, насчитывающих более 16 тысяч жителей, были созданы подобные комиссии.    В Николаевке прошло собрание по организации волграмчека. «Слушали… инструкцию об организации сельграмчека. За неимением комячейки и союза молодёжи избрать из сельсовета двух человек. Избрали от школьного совета Андрея Синеговского, от сельсовета – председателя Андрея Шарапова». На эти комиссии, а в большинстве случаев на учителей местных школ и ложилась, как уже упоминалось, главная задача по ликвидации неграмотности в селах и деревнях волостей. 
Тяжёлое экономическое положение, вызванное гражданской войной, страшной разрухой и голодом не позволили в полном масштабе развернуть деятельность по ликвидации неграмотности в 1921-1922 гг. Она стала оживать с весны 1923 г. Ленинский лозунг «К 10-й годовщине Октября не должно быть ни одного неграмотного» стал активно претворяться в жизнь. Если в 1922 г. в Омской губернии было открыто всего 8 пунктов по ликвидации неграмотности  (кроме школ), то на 1 апреля 1923 г. их стало 422 с 8550 учащимися. В апреле 1923 года Омский городской Исполнительный Комитет обратился с призывом ко всем уездным, районным и волостным исполкомам с призывом «… создайте общественную обстановку в центре которой был бы лозунг: «Долой неграмотность!». Сегодня в день 53-й годовщины со дня рождения нашего бессмертного вождя, товарища В. И. Ленина губисполком  обращается ко всем трудящимся со словами: «Грамотный, ты в долгу перед неграмотным, расплатись, обучив его». 
  
Содержание школ
В связи с тяжелым экономическим положением, сложившемся во многих уездах Западной Сибири после неурожая 1921-1922 гг., Калачинский УОНО направил всем волостным комитетам, волостным исполкомам следующее распоряжение: «… УКОМ и Уисполком предлагают продолжать договорную кампанию на содержание школ и в 1923 г. Этой работе должно быть уделено максимум внимания. Необходимо добиться не только сохранения старой сети школ, но и её увеличения». 
На основании этого документа волостные комитеты и исполкомы проводили собрания населенных пунктов с целью передачи школ и других культурно-просветительных учреждений на содержание жителей. 22 августа 1923 года крестьяне села Чистовского заключили подобный договор с Калачинским отделом народного образования. «Мы, граждане поселка Чистовский… обязуемся содержать у себя однокомплектную школу, для чего берём на себя ремонт школы: отремонтировать печи, застеклить окна, исправить парты и разную мебель, заготовить топливо на зимний сезон. В целях заинтересованности учащего обязуемся платить жалованье ему по пяти пудов хлеба за каждый месяц круглый год – 60 пудов в пшеничных единицах. Обязуемся ремонт произвести к 13 сентября и причитающийся учащему хлеб – 60 пудов, собрать к 15 ноября и передать на хранение школьному совету». 
В августе 1923 года во всех селениях Покровской, Крестинской, Камышинской и Андреевской волостей прошли такие собрания. В Мариновке, Рыбинке, Язовском крестьяне даже увеличили учительскую зарплату до семи пудов в месяц. Но мариновцы - «… ввиду не урожайности в этом году от содержания учителя и школы большинством голосов отказались». 
В августе 1923 г. жители села Крестинского на общем собрании приняли решение: «… Ремонт школы признать необходимым … для его проведения сельскому совету провести самообложение хлеба в пшеничных единицах, в количестве, которое будет израсходовано на указанный ремонт. Кроме того, снабдить школу топливом в количестве 48 погонных сажен кизяка. Содержать учащую тов. Колпакову, с которой заключить договор о плате содержания в количестве  5 пудов хлеба в месяц». В Калачинский отдел народного образования был отправлен договор: «Мы, граждане села Крестинского Крестинской волости 26 августа 1923 года заключили настоящий договор с Калачинским отделом народного образования в нижеследующем: обязуемся содержать у себя школу трехкомплектную пятилетнюю, для чего берём на себя ремонт школы, обеспечение инвентарём и техническим обслуживанием школы. В заинтересованности учителя обязуемся платить ежемесячно учителю по пять (5) пудов хлеба в пшеничных единицах. Ремонт школы обязуемся провести к 15 сентября сего года и причитающийся учителю хлеб в количестве (60) шестидесяти пудов в год собрать к 15 ноября сего года и передать на хранение в Крестинский сельсовет. В случае невыполнения нами перечисленных обязательств УОНО вправе снять учителя и закрыть школу». 
Кроме того, на оставшихся после сокращения учителей резко повысились нормы труда: один учитель на 60 учеников при трех группах, два учителя на 90 учеников при четырех группах, три учителя на 100 и более учеников при пяти-шести и более группах. В сельских местностях допускалось не более трех учителей в школе. Несмотря на трудности, медленно, но сеть школ района росла. В марте 1923 года жители поселка Столетовского Камышинской волости обратились в Калачинский УОНО с просьбой: «… Открыть школу в нашем поселке с ремесленным отделением… дети соседних поселков могли бы тоже учиться в ней».
В этом же году жители села Елизаветино Покровской волости на сходе решили построить более просторное здание под школу. В Калачинске был куплен деревянный двухэтажный дом, который разобран и на лошадях перевезён в село. К 1925 году строительные работы были закончены. Эту семилетнюю школу в течение нескольких лет возглавлял Скаубит Иван Иванович. При школе были оборудованы мастерская и кузница. В это же время строится новая школа в селе Оконешниково. Лес для строительства заготавливали в северных уездах Омской губернии. Заготовленные брёвна крестьяне вывозили на лошадях. В новом школьном здании было пять классных комнат. 
В январе 1922 года  ГУБОНО во все уездные отделы народного образования Омской губернии  направляет распоряжение, по которому с апреля 1922 года хозяйственные школьные советы ликвидировались, а взамен их учреждалась должность заведующих школами: «… Зав. школы назначать из числа учащих и на них возлагать всю ответственность за хозяйственную и педагогическую сторону школы». 
28 октября 1924 года в Калачинске состоялась районная партийная конференция. Один из основных вопросов повестки дня – состояние народного образования в Калачинском уезде, который к тому времени был разделён на два района: Калачинский и Крестинский. На конференции заслушали отчет заведующего уездным отделом народного образования М. В. Макушина. Он охарактеризовал положение дел. Почти все 90 школ требуют ремонта. Из-за критического положения с финансами УОНО воздерживается от открытия новых школ. Омский губернский отдел народного образования категорически настаивал «… не увлекаться председателям и заведующим уездов от сокращения школьной сети и по необходимости закрывать только «безжизненные» школы. Часть же школ передать на обеспечение за счет местных ресурсов». 

Переход на программу ГУСа
С большим трудом осуществлялся переход на новую программу обучения по системе ГУСа. Программы ГУСа для школ 1-й ступени ориентировали на ознакомление учащегося с окружающей его жизнью. Эти программы были рассчитаны на то, чтобы воспитывать ребёнка в духе коллективизма и солидарности, а это есть то, что нужно советской социалистической школе. Все школы нашего района к 1924 году перешли на обучение по этой комплексной программе, которую разработал и внедрил в практику работы школ страны Государственный Ученый Совет (ГУС). Введение этой программы настоятельно требовало время, потому что «… влияние школы ещё слишком слабо, потому что она не будит самостоятельности учащихся, не отвечает на его умственные и нравственные потребности, не захватывает его целиком, а заставляет его лишь пассивно воспринимать «преподаваемое ему учение». 
Сущность этих программ состояла в том, что она предлагала изучение не отдельных предметов, а знакомство с окружающей действительностью по схеме: природа и человек – труд – общество. В ходе изучения этих широких комплексных тем с помощью исследовательских приемов учащиеся постигали содержание конкретных наук: физики, математики, географии, биологии. Эти программы оказались очень сложными для сельских учителей, так как работа по ним требовала знания большой дополнительной литературы. При этом возросла роль методических бюро, созданных при отделах народного образования. Население встречало её с недоверием. Учителям приходилось убеждать, доказывать на практике о необходимости обучения по новым программам. Отрывочные сведения, поступавшие из глубинки, не давали полной картины состояния школьного дела. С целью всесторонне изучить этот вопрос все уездные отделы народного образования получили приказ от ГУБОНО провести инспектирование школ, чтобы осенью на губернской партконференции рассмотреть этот вопрос и принять безотлагательные меры. 
Весной 1925 года уездные инспекторы Белозеров и Предит И. И. приехали в бывшую Покровскую волость. Сначала инспекцию проводил Белозёров, потом Предит. Но основная тяжесть легла на Белозёрова, который впоследствии составил подробный отчёт о своей поездке.  «Пятого марта посетил школу в селении Николаевском. Школа имеет собственное здание, построенное в 1911 году, состоит из одной классной комнаты, довольно просторной и высокой, небольшого коридора и учительской квартиры из двух маленьких комнат и кухни. В последней живет сторож. Здание тёплое, но требует ремонта. В этом учебном году из-за отсутствия средств капитального ремонта не производилось. Дрова в школу доставляются местными крестьянами аккуратно. Сельский совет к школе равнодушен и, по словам заведующего, старается её не замечать, чего не скажешь о бедняках. Они стараются помочь школе, зато у более зажиточных хозяев Николаевского отношение к школьным проблемам отрицательное, главным образом из-за различных воззрений. Хозяйственный инвентарь имеется, но его не хватает, особенно в период летних работ. При школе имеется земельный участок в 15 десятин, но он школой не используется из-за отсутствия лошади и плуга (бесплатно крестьяне ни лошадь, ни плуг не дают). Участок сдаётся в аренду зажиточному крестьянину. Я предложил заведующему устранить это ненормальное явление и использовать участок на нужды школы. Классной мебели мало: 7 неудобных парт, 2 шкафа, 4 стола, 4 стула, 2 табуретки и поломанные стенные часы. В школе занимаются 54 ученика. В первой группе 25 мальчиков и 2 девочки, во второй - 16 мальчиков и 1 девочка, в третьей - 4 мальчика и 2 девочки и в четвёртой группе только 5 мальчиков. Занятия в школе начинались с 22 октября и ведутся в две смены – с 9 утра до 12 часов и с 1 до 4 часов пополудни. Во всех четырёх группах перешли на комплексную систему обучения  по программе ГУСа. Сейчас в селении эпидемия малярии, поэтому ребятишки школу посещают крайне неаккуратно. С прошлого 1923 года в школе введено самоуправление, но оно действует ещё крайне слабо, так как сказывается влияние родителей. В школе работают кружки: хоровой, корреспондентский, драматический. Выпускается регулярно школьная газета «Звёздочка». Детского движения ещё нет. Пункта ликвидации неграмотности для взрослого населения нет. Учащиеся участвуют во внешкольной жизни, в основном читают доклады на различные темы школьной жизни. 
Успехи в чтении у детей средние, а вот в письме слабоваты. Ведутся трудовые процессы: лепка, моделирование, проводятся беседы с ребятами на антирелигиозные темы и час Ленина. Дети относятся к ним с большим интересом. Проводятся в школе и революционные праздники, учащиеся знают Конституцию РСФСР. Второй учительницей работает жена заведующего школой У. Ф. Зайцева. В настоящее время она находится в отпуске и её замещает Измайлова. Согласно Уставу в школе действует школьный совет. По моим наблюдениям, отношения заведующего Зайцева с местным населением далеки от удовлетворительных, чем и объясняется небольшое количество учеников в школе».
В Золотонивскую школу инспекторы в этот раз не заехали, но от заведующего  Ивана Иосифовича Казика попросили подробный отчёт. «Золотонивская Единая Трудовая школа Покровской волости Калачинского уезда - деревянный двухэтажный дом, в котором 2 больших класса и квартира для учителя: две большие комнаты с кухней и чуланом. Школьное здание поддерживается в надлежащей чистоте, классной мебели в достатке. Преподавание ведётся на основе трудовых принципов, в его основу положена самостоятельная деятельность учеников. В 1923 году пионерской организации в школе не было. В 1922-1923 учебном году учащиеся устраивали концерты, ставили спектакли, хором пели песни. 
В январе 1923 года организовали самоуправление в школе в форме комитета. В него входили по одному представителю от каждой группы – всего было 5 групп и 4 кандидата. Были избраны санитарная комиссия в составе 3 человек и редколлегия – 3 человека. Члены санитарной комиссии следили за чистотой и порядком в школе, дисциплиной учащихся. Редколлегия выпускала газету «Новая школа». Работали два кружка хоровой и драматический.  Постоянно сотрудничали со школьным советом. В 1924 году планировали установить связь с ребятами из Оконешниковского детского дома, для этого готовили спектакли и концерты. Связей с партийной и комсомольской ячейками не было за отсутствием таковых в селе. Население относится к школе довольно сочувственно. Учителям выплачивается жалование, и школа в достатке снабжена дровами и керосином. Родители сознают пользу образования и охотно посылают детей учиться. В этом учебном году школу посещали более 80 человек. Здание простояло уже более 10 лет и требует ремонта. Железная крыша покрылась ржавчиной и местами уже прохудилась. Стены нужно оштукатурить и побелить. Местами испорчен фундамент и печи, их надо срочно отремонтировать. В некоторых окнах не хватает стёкол. До Нового года занимались в две смены: 1-я и 2-я группы до обеда; 3-я, 4-я и 5-я – после обеда. С 1-й и 2-й группами занималась Юлия Густавовна Казик - жена  заведующего, а в 3-й, 4-й и 5-й вёл уроки заведующий. Длительное время не получали жалованья ни от казны, ни от общества. Учебных книг  не хватает, одна книга на 3-4 ученика. Не хватает и письменных принадлежностей.
В 1924 г. школу окончили 17 учащихся. На 1 сентября 1925 г. записалось 78 человек. Из них 74 - дети крестьян, 2 – дети служащих и 2 - дети родителей свободных профессий. Пионерской и комсомольской ячеек в школе нет. В школе имеется огород 125 кв. сажен и полевой участок в 15 десятин, который сдаётся в аренду. В 1924 г. на ремонт школы израсходовано 107 рублей. Занятия велись на эстонском и русском языках, начиная с 1-й группы. Большие проблемы доставляло отсутствие учебников на эстонском языке».
В это время в Покровской волости работали только начальные школы.
Привлекают внимание сведения об Оконешниковской школе. «Школьное здание соответственное, имеются довольно просторные классы, которые далеко не соответствуют количеству учащихся. Занятия в них ведутся только с двумя группами, причём в две смены. Остальные две группы располагаются в помещении клуба. Школа выстроена в 1896 году, но ещё достаточно хорошо сохранилась, но требует ремонта. Необходимо провести внутреннюю и наружную штукатурку стен без этого в помещении зимой холодно. 
В санитарном состоянии школа находится в удовлетворительном положении. Не хватает парт. Учебниками школа снабжена от 40 до 60%, а пособий разного характера вообще ничтожное количество, иссякли и письменные принадлежности. 
Топливом школу снабжает население, и доставка дров осуществляется частями. Сельский совет не даёт гарантий на полное обеспечение школы дровами. При школе имеется квартира для заведующего, двое других учащих живут на стороне. В школе обучается 207 учеников – 142 мальчика и 65 девочек. Занятия проводятся согласно программе ГУСа. В 1, 2 и 3 группах есть проработанные комплексы и отдельные темы, но полностью они  ещё недостаточно до конца усвоены. Метод работы преимущественно смешанный. 
С окрестными посёлками осуществляется связь. Заметно, что школа начинает идти по новому пути, но многие родители учеников ходят в церковь и празднуют все без исключения церковные праздники. Это накладывает определённый отпечаток на работу школы. 
Среди детей назревает потребность в создании пионерских отрядов, но для этого нет хорошего руководителя. Школьных работников - 3. Общий уровень развития детей удовлетворительный». 
Инспекторская проверка Елизаветинской школы, проведённая 4-5 февраля 1924 г. показала, что «Помещение её соответственное, имеется один класс и квартира для учащего. Материальное состояние школы удовлетворительное… Занятия проводятся планомерно без всяких перегибов. Применяется новая программа ГУСа, которая учителями проводится наиболее плотно. Осуществляется связь школы с сельским советом, ячейкой РКП(б), комсомолом. Состояние материальной и педагогической отчётности удовлетворительное. Число учащихся в школе – 125. Развитие и технические навыки их достаточные. Школьных работников - 2, каждый ведёт по три группы и к школьной работе относятся внимательно». 
Обследование Андреевской школы 1 ступени в марте 1925 года показало, что «помещение хорошее, требует обязательного ремонта крыши и печей, а также школьной мебели. Наглядных пособий, учебников и письменных принадлежностей   – большой недостаток, что отражается на работе школы. Население оказывает помощь школе только дровами. Эта помощь довольно регулярна и до сих пор из-за этого перебоев в школьных занятиях не было. Педагогический персонал – 2 учащего. Это Колпаковы – муж и жена. Она ведёт 1 и 2 группы, он – 3-ю. Оба с хорошей ориентировкой в методических вопросах. Оба участвуют в переподготовке, а тов. Колпакова руководит кружком по переподготовке учащих, является председателем райпедбюро. Работа по переподготовке идёт более-менее регулярно, но стороны населения не оказывается помощи участникам кружка в смысле подачи подвод для поездок в Калачинск. В общественной работе оба учащих принимают самое активное участие… Учащихся всего 91 человек. Посещаемость хорошая. Педагогическая работа поставлена довольно удовлетворительно, особенно в 1 и 2-й группах, где комплексная программа ГУСа правильно преломляется. Есть увязка между формальными знаниями и навыками и проработкой комплексов. Дети обнаруживают хорошие знания и навыки в письме, счёте и чтении, знают политические события и вообще производят самое благоприятное впечатление. Введено самоуправление учащихся. Имеется 4 звена пионеров - 40 человек, с которыми ведётся постоянная работа. С населением и организациями села отношения хорошие и вообще школа вполне оправдывает своё назначение, как районной опорно-инструктивной школы». 

Проблемы «новой» школы
Наряду с Покровской волостью в марте-апреле были обследованы школы Калачинского и Крестинского районов Калачинского уезда (Павловская, Кочковатинская, Андреевская, Камышинская и др. школы). 
Инспектор пишет в своём отчёте: «Население всех этих сел, за исключением Павловки и Рыбинки состоит в большинстве своём из старожилов, довольно отсталых и консервативных. Но в этих сёлах есть большой процент переселенцев-украинцев, отличающихся от старожильческого населения другим политическим настроением и совершенно противоположным отношением к школе и политико-просветительной работе. А в общем плане – всё население этих сел отсталое во всех сторонах жизни, с отрицательным или пассивным отношением к новой школе, особенно к новым программам отношение в большинстве случаев отрицательное, говорят, что теперь нет настоящей учебы, нет уроков, а дети занимаются безделицей – все лепят глину, рисуют да «гуляют» (имеют в виду экскурсии)». 
Из семи обследованных школ шесть размещались в специальных зданиях, построенных на средства крестьян в 1910-1914 гг. Но все они требовали капитального ремонта. Классной мебелью школы в основном были обеспечены, но мебель старая и быстро изнашивалась, потому что в школах, как правило, проводили общие собрания граждан, где по многу часов мужики дымили самосадом и «дым стоял такой, что хоть топор вешай». А когда в школах ставили спектакли с «танцульками», то из школьных столов, парт и скамеек сооружали сцену, на которой и разворачивалось действие.   Учебников, как правило, не хватало, поэтому одной книгой пользовались 5-6 и более учеников. Постоянно не было ручек, перьев, чернил и особенно тетрадей, поэтому ученики часто писали на старых книгах, газетах и разных обрывках. Почти все школы имели земельные участки по 15-30 десятин, но не везде они использовались на школьные нужды. Часто их сдавали в аренду зажиточным крестьянам, так как заведующие школ постоянно менялись и настоящего хозяина не было. 
В методической переподготовке учителя участвовали активно, понимая необходимость и важность этой работы, но часто такие переподготовки срывались из-за недружелюбного, а порой и неприязненного отношения населения к учителям. «Это они в волость гулять ездят», - часто говорили жители и не давали подвод для поездки, а в сильные морозы учителя сами не могли выехать на занятия в волость из-за отсутствия теплой одежды. Но в целом, переподготовка шла в системе. Кружковые (курсовые) занятия проводились два раза в месяц, районные конференции – раз в два месяца. Вся методическая работа с учителями шла по плану уездного педагогического бюро. 
Немаловажной проблемой для учителей было отсутствие систематического знакомства с политической и педагогической литературой. Причины были разные: то из-за отсутствия её, то из-за нехватки времени. Выписывали «Учительскую газету», но почта ходила редко – обычно раз в неделю, поэтому материалы устаревали. 
Проверяющие отмечали большую нагрузку учителей, особенно у работников однокомплектных школ. Это, прежде всего уроки, обычно в две смены, с 6 до вечера – работа с взрослыми, ликвидация неграмотности, участие в спектаклях драмкружков, участие в общественной жизни и культурно-просветительной работе в сельсовете, в крестьянском комитете, в женотделе, в избе-читальне. Всё это создавало большую перегрузку учителей, отвлекало их от непосредственной работы с детьми, мешало изучать новые программы обучения. К этому времени работникам образования увеличили зарплату. Она составила 25 рублей в месяц. Много это или мало? На 25 рублей тогда можно было купить 80 кг мяса или 5 живых овец; две учительских зарплаты стоила лошадь (50 рублей). Учителям, ведущим ликвидацию неграмотности, доплачивалось 25% основной ставки, но эти доплаты они получали крайне нерегулярно, иногда месяцами не видели этой добавки. Наполняемость школ составляла: двухкомплектных – от 76 до 96 учащихся, однокомплектных – от 38 до 91.
До четвёртой группы доходили дети зажиточных слоёв деревни, значительно реже – дети крестьян-бедняков. Процент девочек, особенно в старших группах, был очень незначительным (4-10% от общего количества учеников в школе). Обследуя школы Покровской, Камышинской и Андреевской волостей, инспекторы Белозёров и Предит вскрыли ряд причин, которые тормозили работу учительства: большая нагрузка, перегруженность общественной работой, полная изоляция от методического руководства в лице инспекторов УОНО. Поэтому учительство в большинстве своем работало на ощупь, в потемках, и только курсовые занятия два раза в год давали им возможность поделиться результатами своей работы, своими достижениями, своими неудачами. Белозеров писал в своем отчете: «… При таком положении дел в работе учительства по новым программам ГУСа хватает и ошибок, и шероховатостей, и нездоровых уклонов. Одни увлекаются вещественной частью программы, забывая про фактические знания и навыки, сосредотачивают максимум своего внимания на детальную проработку детьми материалов комплекса, увлекаются одними только беседами, иногда лепкой и рисованием. В результате ребята скверно и безграмотно пишут, плохо читают и не могут разделить 12 на 3, как это было при мне в Кочковатинской школе в одной из групп и прочие недостатки». 
Большой интерес вызывают материалы по Кочковатинской школе, представленные инспектором Калачинского уездного отдела народного образования И. И. Предитом. Село Кочковатое насчитывало в то время около 300 дворов, население составляло 1260 человек, а школу посещало 96 учащихся, хотя детей школьного возраста было около 150 человек. Несмотря на то, что здание школы было добротным, оно не ремонтировалось со дня его постройки, то есть с 1913 года. В школе работали два учителя С. А. Калугин и А. А. Калугина. Преподавание велось, как и везде по комплексному методу и строго придерживалось программы ГУСа по системе «Родиноведение». Организовано несколько кружков: коллективной декламации и чтения, драматический, кружок любителей пения. Некоторые родители выступали против кружков, называя их «баловством». Учащиеся ставили спектакли, в которых  участвовали многие ученики. Ставили спектакли, читали стихи и ставили пьесы на антирелигиозные темы. Учителя вместе с учениками организовали при школе небольшой музей, в котором собраны семена злаковых и огородных  культур, небольшой набор минералов, коллекция яиц местных птиц. Проводят в школе праздник «День леса». Во время проведения одного из таких праздников был заложен большой сад. В каждом классе создан ученический совет, который вместе с учителем направляет работу класса. Пионерского отряда в селе ещё нет. 
Население села Кочковатинского, по словам заведующей Калугиной А. А., в основном старожилы-сибиряки, которые тяжелы на подъём в вопросе образования, и отношение к школе у них равнодушное. Многие учащиеся из бедных семей против их желания, но из-за отсутствия теплой одежды и обуви не могут ходить в школу, что, конечно, весьма прискорбно. Местный культпросвет для постановки спектаклей использовал здание школы и парты, а отремонтировать их за отсутствием средств не смог. Заготовка дров для школы проводилась летом, сразу на весь год. Дрова заготавливали крестьяне, и количество их зависело от того, сколько детей обучалось у хозяина в школе. В 1924 году для школы было заготовлено 5 кв. саженей дров и 7 фунтов керосину. Но дрова остались в лесу и не были подвезены к школе и доставка дров зимой организована из рук вон плохо, поэтому в классах было холодно. В Павловке школа не нуждалась ни в дровах, ни в керосине. Все было завезено заранее. Учителям было заготовлено в Кочковатинской школе – 55 пудов пшеницы, в Павловской – 33.
Школы бедствовали из-за отсутствия письменных принадлежностей, а материальное положение родителей многих учащихся, истощенное недородами, тоже не могло удовлетворить нужды школ. Из отчёта заведующей Южно-Подольской школой Крестинской волости: «… Занятия в Южно-Подольской школе не могли идти правильным путём, так как букварей было мало 4 штуки на 29 детей 1- ой группы, для 2- ой и 3-ей групп совсем ни одной книги, читали из старых и  рваных книг обрывки. Бумаги для письма тоже было мало, писали на клочках. О зарисовках и думать не приходилось. Мелом на доске писали мало, так как 10 меловых палочек, полученных из УОНО, хватило на неделю, тем более он твёрдый и ломается. В сыром виде он тоже не удобен,  быстро исписывается и ломается. Также получена бумага в количестве 140 листов, но теперь она на исходе и была выдана на тетради, рисунки, на таблицы и календари коллективная. Карандашей мало как раньше, так и сейчас пишут двое трое одним карандашом. Перьев также мало, всего 5-6 штук». Как правило, родители покупали минимальное количество необходимых принадлежностей, которых постоянно не хватало. И тем не менее желание учить детей брало верх над всеми трудностями. 
В октябре 1924 года открылась новая школа в селе Пресновском с одним классом и квартирой для учителя. Но детей школьного возраста было гораздо больше, «и на указанное количество учеников – 60 человек – не хватает мест». 
В январе 1925 года в поселке Алексеевском крестьяне решили открыть школу на договорных началах «…употребляя свои мизерные средства для образования наших детей, а также безграмотности взрослого населения, - писали они в Калачинский Уездный Отдел народного образования, - думаем, что вышестоящие власти окажут нам поддержку… мы не имеем средств отсылать своих детей в школу посёлка Северного ввиду того, что они совершенно голые и босые. Просим не отзывать учащую нашей школы Кузнецову и оставить её до окончания сезона и в дальнейшем ввести нашу школу в план и снабжать всем необходимым. Если этого не будет предусмотрено, то мы, граждане посёлка Алексеевского, останемся в темноте и захолустном уголке». В феврале там начала работать учителем Кузнецова Клавдия. «Школа размещается в земляной избе, которая разделена на две части: в одной проходят занятия, а в другой размещен маслодельный завод. Пол земляной, потолка нет. Парты в школе временные, сделанные из досок на 10 человек, очень неудобные. Другой мебели в школе нет…, молоканка мешает нормальной работе: во время занятий там постоянно шум, крики, разговоры. Население относится к школе хорошо и всячески помогает. На будущий год хотят отремонтировать школу, парты, запастись школьными принадлежностями, убрать молоканку и сделать там квартиру для учителя. На нужды школы в прошлом году было посеяно 2 десятины пшеницы, в этом тоже. Занятия начала с 15 января и окончила 17 апреля, так как ученики школу совсем не посещают. Некоторые заняты на полевых работах, другие ушли на заработки в соседние деревни. Квартиры нет, поэтому живу здесь в стеснённых условиях. Учеников было сначала 30 человек, которых я разделила на две группы. Те, которые учились, я записала во 2 группу, остальных - в 1-ю. Занимались в одну смену, но работать приходилось много, чтобы догнать остальные школы. Книг никаких не было, пять учебников заимствовали в Уваровской школе. Бумаги для письма одно время тоже не было. Всё приходилось покупать на свои средства, что-то приносили ученики, но это было редко, так как население посёлка Алексеевского очень бедное… воды кипячёной для учащихся в школе нет – не в чем кипятить. Несмотря на эти трудности, жители всеми силами хотят учить своих детей».  В этом же году жители села Сергеевка решили построить новое здание школы, так как количество учеников выросло и в наемных избах они не помещались. В складчину в Оконешниково был куплен большой деревянный дом местного кулака, разобран и на быках перевезён в село. Местные строители из крестьян под руководством Усова Николая Павловича в течение трёх лет строили школу. Общее руководство строительством осуществлялось Даниловой Ольгой Вячеславовной, первой учительницей новой школы, которая начала работать с 1928 года. 
Открывается школа в селе Любчино. «Это саманный дом, - сообщает учительница Торопова Галина Николаевна в Калачинский УОНО, - земляные полы, помещение низкое и мрачное, и ещё в этом же помещении проводятся собрания сельского совета, а в зимнее время предполагается проводить спектакли».
Проверяя состояние школ Камышинской волости, инспектор УОНО Предит И. И. сообщает следующие сведения о работе Любчинской и Ольховской школ: «Помещение для школы в селении Любчино нанимается на средства населения, а также квартира для учащего. Учебников и письменных принадлежностей не хватает, особенно ощущается недостаток учебников для третьей группы. Заведующая школы Торопова Г. Н. ориентирована в вопросах методики преподавания удовлетворительно. Принимает участие в Камышинском кружке учащих по переподготовке, принимает участие в общественной работе – является сельскохозяйственным организатором в работе среди женщин, секретарь ячейки «Долой неграмотность».  Ведет занятия в ликбезе с местным взрослым населением… Ученики сравнительно развиты. Политические события и вождей революции знают. Практические навыки по арифметике во всех группах удовлетворительные, читают слабо во второй группе. Самоуправление проявляется. Пионерского форпоста нет. Учащей рекомендуется обратить внимание на письменные работы второй и третьей групп… Отношение населения к школе и учителю удовлетворительное»». 
«Помещение Ольховской школы – бывший  дом священника. На следующий год требуется частичный ремонт. Парт недостаточно, необходимы классная доска, счёты и другая мебель. Помощь школе со стороны населения слабая. Учебников мало в 3-ей группе. Заведующий школой Челапко Ефим Андреевич с достаточной ориентировкой по вопросам методического характера. Участия в переподготовке не принимает в виду отказа населения бесплатно давать подводы на поездки. Принимает участие в работе местной избы-читальни, которая помещается в школе. Занятия ведёт в одну смену с тремя группами. С 15 ноября 1924 г. по 10 марта 1925 г. при школе проводил ликвидацию неграмотности среди взрослого населения. Учащихся - 21 человек, в начале учебного года было 45. Дневник занятий ведётся, записи имеются по каждой группе. Комплексная система соблюдается, и есть увязка между техническими навыками и проработкой комплексов. Ученики читают, пишут и считают удовлетворительно.
Ученики сравнительно развиты, настроены революционно, знают политические события и вождей революции, усвоили структуру власти РСФСР. Самоуправление проявляется в виде поддержки известного порядка и дисциплины в классе. Местное население относится к школе удовлетворительно. Некоторые указания по педперсоналу сделаны лично. Предложил почаще применять комплексные сочинения».
Тяжёлое положение с обучением детей было в селении Кирьяновском Андреевской волости. Здесь одну небольшую комнату для занятий сдал в аренду местный крестьянин. Эта комната, по словам  учителя Мастникова, «… по числу учащихся не соответствует своему назначению». Кроме того, у учителя не было квартиры. 
Одной из главных проблем  новой школы была посещаемость. Учительница Чистовской школы А. Галенко, учитель Ольховской школы Е. Челапко и другие пишут в УОНО: «Вот ещё одно печальное явление, вообще это, кажется, по всем деревням так идёт: дети до Рождества ходят, а затем начинают постоянно бросать школу. Есть на это основательные причины: болезнь, износилась обувь и одежда, отец, брат уехали за хлебом в Славгород и дальше, а мальчик остается дома на хозяйственных работах. Девочек оставляют дома, как няньку, если родился ребёнок или же сестра вышла в замужество и заменить некем, но есть и такие, что прямо говорят: «Надоело ходить в школу, взял да и бросил». А родителям хорошо – бросил, ну и ладно. Спросишь: «Почему Пётр или Василий в школу не ходят?», «Посылаем, да он не хочет и нас не слухает»… Не скоро наши деревни проснутся от вековой спячки и поймут, что грамота открывает широкий путь всем». 
    
Несмотря на тяжёлое положение… 
… Развитие народного образования продолжалось. К 1925 году в Калачинском уезде функционировали 157 школ с 250 учителями. Обучалось 11 768 мальчиков и 5709 девочек – всего 17 477 человек, что составляло 23,9% и 17% детей школьного возраста уезда, которых насчитывалось 73 730 человек, считая школьный возраст детей в сельской местности от 8 лет до 16, и по городу от 8 до 14 лет. Немецких школ действовало – 23 с 1021 учеником, киргизских – 8 с 257 учениками, украинских – 3, в них обучалось 54 человека. Пунктов ликвидации неграмотности: немецких –15, в них обучалось 387 человек, украинских – 8, в них обучалось 324 человека. 
С нового 1925 года поменялся состав Калачинского Уездного Отдела Народного Образования. Заведующим стал Конюхов Василий Николаевич, а Белозёрова на должности инспектора сменил Новиков Семён Ефимович. Ещё 5 мая 1923 года президиум Омского губисполкома утвердил план работ по районированию губернии. По проекту в Калачинском уезде планировалось 4 района: Иконниковский, Калачинский, Еланский, Андреевский. Много споров было в отношении Андреевского района, в конце концов, губернский съезд Советов сделал центром района село Андреевское, но район получил название Крестинский. И 24 сентября 1924 года Сибревком утвердил новое территориальное деление. В состав Крестинского района вошли следующие волости: Крестинская, Андреевская, Преображенская, Беспалинская, Камышинская (кроме сел Воскресенского и Великорусского), 3 поселка Цветнопольской волости, 3 поселка Казаткульской волости, 10 поселков Романовской волости Татарского уезда. Всего в состав района вошло 77 населенных пунктов при 67 сельсоветах. Основная часть Покровской волости отошла к Калачинскому району: сам центр Оконешниково, Елизаветино с 9-ю  хуторами, Золотая Нива с 17-ю хуторами, Кирсановка, Кочковатое, хутор Громада, Миргородка, Красовка, Грибоедовка, Павловка, Образцово, Сергеевка, Волчино, Ольховка. 
На территории бывших Андреевской, Камышинской, Крестинской, Покровской волостей, составивших в будущем Оконешниковский район, к концу 1925 года действовало 8 четырехлетних и свыше 40 начальных школ.